Публичная интерпретация информации никогда не была благородной профессией

Способствуя энтропии мира, я пишу для отечественных СМИ. Войти в поносный поток информации можно единственным способом — находясь без сознания. Я ежедневно погружаюсь в наше шизофазное до костного мозга медиа. Думаю о том, как потомки обнаружат, что под моим именем в интернете числятся мегабайты информационного шума. Необходим небольшой экскурс, и я введу вас в курс моего дела.

Рядовая переписка с интернет-редакцией одной российской радиостанции, например, выглядит так:

Я: из прикольного:

1) Марфа Егоровна из Петрозаводска два года хранила в холодильнике пришельца;

2) Журналисты узнали о тайной лаборатории Google, где разрабатываются технологии будущего;

3) Высокий IQ в детстве толкает человека к наркотикам;

4) Сицилия освобождается от объятий «Коза-ностры» (тут можно вообще про историю мафии);

5) Россияне не любят демократию.

Радиостанция: Про россиян, которые не любят демократию, точно не надо)))

Россияне не любят демократию. И упомянутая выше радиостанция не любит не любящих демократию россиян. И все ненавидят журналистов. Кажется, я написал про инопланетян Марфы Егоровны. Вам кажется это естественным? По-моему, нет ничего удивительнее противоречащего здравому смыслу способа существования наших СМИ, который превращает мою работу в веселый карнавал.

А вот вакансия главного редактора в посвященный астрологии проект SUP:

Требования:

• Написание новостного, аналитического контента по темам: гороскопы, астрология, неизведанное, гадания, толкование снов и т.д.

• Организация и проведение интервью с известными астрологами и экстрасенсами.

• Интерес к астрологии, знание основных школ и авторов, онлайн и оффлайн ресурсов по данной тематике.

• Креативное мышление, харизма, стрессоустойчивость, мультизадачность.

Не надо отворачиваться. Это российская журналистика. Аналитический контент по теме неизведанного, написанный мультизадачным редактором, формирует то информационное пространство, в котором вы проводите каждую секунду своей жизни, только если вы не пустынный анахорет. И ночной кошмар борца с индукцией Нассима Талеба — бесчисленное множество дублирующих друг друга круглые сутки средств массой информации — меркнет на фоне набитого сором и пылью чучела под названием «профессиональная журналистика в России».

Это мрачное царство дипломированных жертв специальности, где на место гражданина Кейна в лучшем случае метит Арам Ашотович Габрелянов со своей недоделанной желтой прессой, держащейся на пирамиде из костей мастеров копипасты и словесного монтажа. Симптоматично, что новостные издания, расположенные в профессиональной иерархии между ведущими агентствами и таблоидами Габрелянова, всегда нервно оглядываются на его LifeNews или коллег по цеху NEWSru. Разбавить опухшую от национального политического цирка новостную ленту материалами вроде «Разыскивают женщину, оставившую новорожденного в кастрюле на улице», «Мать выбросила с балкона трехлетнюю дочь» или «14-летний школьник несколько лет насиловал бабушек» — все равно что украсить слепленный из прелой кремовой массы торт консервированной вишней.

Итак, во-первых, дело абсолютно не в тех непрерывно дискредитирующих собственную работу дипломированных журналистах, чью убогую юдоль с невероятной горечью в голосе зафиксировали еще в середине нулевых: «большинство выпускников журфака желает писать лишь о модных масскультурных событиях, больших корпорациях и всячески окучивать luxury-сегмент потребительского рынка». Тусующиеся в “Eat & Talk” на Моховой студенты журфака — всего лишь очередные жертвы коммерческих интенций администрации МГУ. Меньшее из бед.

Уже больше года я развлекаюсь поиском и сменой работ. Своими силами или по знакомству. Пропуская сквозь легкие дым сгоревших подмосковных лесов, прошлым летом состоял корреспондентом при Сити-FM. После отсиживался в интернет-редакции одной российской радиостанции. Вечерами портил зрение за чтением бессчетного числа новостных терминалов в одном из дочерних предприятий РБК. Из последнего места меня уволили спустя месяц. Вместо работы я поехал с женой в роддом, а после без спросу взял отгул на неделю. У меня проблемы с субординацией. Пытался попасть в Мнения.ру, безуспешно убеждая работодателей, почему на место редактора экономической рубрики им жизненно необходим человек без высшего образования и ни разу не читавший Financial Times. Ходил с квадратной головой устраиваться в РИА «Новости» на следующее утро после дешевого бурбона под аккомпанемент польских джазменов. И так далее.

Череда подобных смешных собеседований привела меня в восхитительно марамойский ресторан в небоскребе «Город столиц», где даже Wi-Fi, хоть и бесплатный, был запаролен. На встречу с занимающимся интернет-коммерцией (то есть от души закупившимся разнообразными веб-медиа на пару десятков миллионов долларов) финансистом из «Национальных телекоммуникаций» (принадлежащих НМГ), который был готов сделать мне несколько предложений. Их смысл заключался в следующем. Мы можем открыть двери в какой угодно, кабельный или центральный, телеканал. Позвонить практически в любое информационное агентство. Миронюк? Без проблем. Но вообще гнилая конторка, лучше подыскать нечто более коммерчески раскрепощенное. Журналы и газеты? Не вопрос. Под вопросом только спорные капитал и возможности самой прессы. Очередной окучивающий модные тренды проект Медникова типа «Науки 2.0»? Попробовать работать можно, но годовой бюджет у них жидковат. Лучше уж Первый канал. Чтобы сразу и себя показать, и людей повидать — то есть, пардон, избранных медиа-менеджеров.

Я нарушаю все правила передачи прямой речи, которую, к тому же, даже не могу снабдить диктофонной записью. Тем не мене, полагаю, в вышеописанное не так сложно поверить. Никто из моих знакомых не был удивлен. Они рассказали, что у подобного способа трудоустройства и предпринимательства вообще есть специальное название. Бизнес в рашке. В непосредственной связи с последним философ Ашкеров недавно оставил хороший комментарий по поводу людей, вступивших во взрослую жизнь в восьмидесятые, и про связанное с ними сведение человеческих отношений к товарным.

«Они уверовали в то, что действительно именно за ними будущее и они творцы будущего. Эта свобода рук, свобода действий, которая была им предоставлена в отношении не только повседневной реальности, но и некоторой сверхъестественной реальности, обернулась тем, что они почувствовали себя инженерами судеб. И своей судьбы, и судьбы самых разных институтов, практик и страны в целом. Другое дело, что волшебным средством, которое им попалось под руки, был попросту рынок. А они, вступив во взрослую жизнь, уверовали в мистицизм рынка. Рынок все расставит по своим местам. Невидимая рука рынка все наладит».

Вскруживающие голову варианты карьерных лестниц, предложенные моим альтруистичным предпринимателем, безусловно состоящем в рыночной секте инженеров будущего, соответствует абсолютно стандартному на данный момент ходу вещей. Рабочая среда журналистики, средства массовой информации, с кишками отдана описанным Ашкеровым персонажам. Сообщение медиа свелось к одному-единственному парализующему факту о том, что медиа теперь, за исключением нескольких парадоксальных случаев, — это всего лишь бизнес (в рашке). Лишенная человеческого взгляда голая машинерия для накопления капитала. Маклюэн вертится в гробу, превышая скорость света (в Wired бы обрадовались сразу двум любимым темам).

Продажность СМИ, конечно, является трюизмом. Однако бессмысленно, хоть и забавно, представлять владельцев-бизнесменов какими-то стереотипными злодеями вроде полоумного магната Эллиота Карвера из серии бондианы «Завтра не умрет никогда», достигающего сверхприбыли людоедскими методами типа разжигания войны, которую его же издания первыми и освещают. Поэтому, наконец, во-вторых — дело и не во вставших у руля и прикидывающихся главными редакторами дельцах. (У которых с молодыми завсегдатаями «Eat & Talk» есть одна общая прекрасная черта — ни те, ни другие не умеют писать).

Главный враг в борьбе за информационное пространство, в котом мы живем, — это вся редакционная рать самого низкого пошиба. Богом забытые сотрудники, шестеренками крутящиеся в столь щедром на вакансии медийном механизме. Никому не известные и просиживающие по восемь часов в день перед замусоленными экраном бильды и корректоры. Окруженные пластиковыми стаканчиками с ссаньем кофейных автоматов козлы отпущения из информационных служб, обеспечивающие ежесекундное конвейерное наполнение новостных лент. Сборище не осознающих свою ответственность за происходящее вокруг недоразвитых паразитов, чьим любимым служебным паттерном является литературное альтер эго еще не эмигрировавшего Довлатова: «И вдруг мне стало тошно. Причем до такой степени, что у меня заболела голова. Я решил уволиться, точнее — даже не возвращаться после обеда за своими бумагами. Просто взять и уйти без единого слова. Именно так — миновать проходную, сесть в автобус… А дальше? Что будет дальше, уже не имело значения. Лишь бы уйти из редакции с ее железными принципами, фальшивым энтузиазмом, неосуществимыми мечтами о творчестве…»

Образ одновременно проклинающего редакцию советской газеты и равнодушного к ней Довлатова — это спасительная фига в кармане, которая почти физически помогает смириться с предательской участью фукнционера. Я ручаюсь. Это аналог теста Тьюринга. Если вашему собеседнику, работающему в сфере журналистики, импонирует Довлатов и в частности его эстонские похождения — он практически наверняка является тем, из-за кого наши газеты, радио, телевидение остаются похожими на речь душевнобольного, страдающего шизофазией. Но Сергею Донатовичу предоставился шанс перестать строить декорации вокруг идеологии. А легион усердно выхолащивающих систему декоративной журналистики рерайтеров остается неподвижным и не осознающим ответственность за свое безусловное влияние на общественную жизнь. Ведь заниматься культивированием информационного шума можно только одним способом. Находясь без сознания. И так, квартал за кварталом, им тошно на протяжении каждого рабочего дня.

ЖЖ-юзер edik-lukoyanov недавно сформулировал партизанскую тактику борьбы с современными СМИ путем доведения их же работы до абсурда.

«Бороться с этим следует доведением до абсурда каждой полосы каждой газеты. Если вы журналист, пишите только те новости, в которые никто не сможет поверить: «Карлики Арктиды высадились на берегах Эстонии, тысячи жертв», «Медведев во время визита во Францию изучил технологию выведения уток для фуагра», «Могила Высоцкого осквернена толпой фанатов Кристины Орбакайте». Эти заголовки я сочинил меньше, чем за минуту, это просто, это легкая борьба. Если вы верстальщик, то переворачивайте полосы вверх-ногами, обрывайте статьи на полуслове. «Желтую газету» и «Экспресс-газету» объявить рупором Союза журналистов. (…) По телеканалам показывать цирк, обнажать прием до последнего. По радио передавать радиоспектакли по «Войне и миру» и «Случаям Хармса». Желательно — одновременно. Только так можно отвратить человечество от мнений единиц, и вернуть индивиду свойство смотреть на мир своими глазами».

Подобный метод популярен, не зря один за другим возникают проекты вроде smixer.ru или hobosti.ru. Однако на самом деле единственная реальная возможность сопротивления безликому информационному потоку — противопоставить подсевшим на паттерн довлатовского безучастия и инфантильности собственную рабочую модель. И в этом случае наш ориентир — это, разумеется, главный герой комикса «Transmetropolitan « Спайдер Иерусалим, собравший в себе все лучшее, что могла дать американская журналистика от Менкена до Томпсона.

Спайдер Иерусалим — колумнист, максимально погруженный в жизнь своего города и общества и делающий соучастными всех, до кого дотянется гонзо-кулаком. Он ненавидит все, что видит. Каждая его колонка посвящена тому, что противоречит точке зрения самостоятельно мыслящего человека, не чуждого логике и здравому смыслу. По Спайдеру не навязывающий широкой аудитории свою точку зрения журналист все еще остается изнеженным блогером. Его работа также не имеет ничего общего с параноидальной дихотомией Лошака, делящего журналистику на необозримое поле сервильного копирайтинга и мизерный пяточек доброхотского соцжура, на котором копошатся три с половиной таких честных репортера-эмпата. Журналистика — работа исключительно для одержимых и наполовину сумасшедших фриков, которым не насрать. Ее спасут только зацикленные на своем деле и раздражительные невротики, реагирующие на происходящее вокруг. Каждый должен стать Спайдером. Или ничего не изменится.

Нет времени читать биографии Пулитцера и Херста. Возможно, публичная интерпретация информации никогда не была благородной профессией. Мне абсолютно безразлично. Независимо от истории, в любом случае необходимо вернуть к жизни или изобрести ту журналистику, самым внушительным апологетом которой на данный момент является вымышленный персонаж комикса, чтобы положить конец засилью старых СМИ. В отличие от последних, мы заботимся о мире, о котором пишем.

Текст: Станислав Наранович

Источник: liberty.ru